Великая держава — от союзников: всех предали, от всех отреклись. Россия — от Союза, от народов-братьев: в гордом одиночестве, как деревенский дурачок с колокольни с сумой через плечо, кричит о величии. Область — от столицы, район — от области: живи, провинция, на собственные шиши, ни зарплаты, ни пенсии, ни дотации, ни пособия.

Народ независим более от своей истории, от памяти и достоинства: измены, предательство возвели в ранг доблести. С личности сняли зависимость от традиций и правил, от порядочности и закона — воруй, лги, убивай. Сплошная поголовная независимость! Праздный российский народ, расхристанность и одичание, начало пещерному веку положено! Ну как тут не засмеяться! А коль засмеялся народ — значит, правители агонизируют.

Представьте себе нынешнего крестьянина, считающего доходы-расходы. Деревянное колесо на восьми спицах — 800 рублей, или два центнера молока. А вся телега — 14 тысяч, или годовой удой коровы. Одноразовая заправка трактора горючим — 3 тысячи рублей, или три полновесных теленка. Зерноуборочный комбайн — 1,5 миллиона, сумма, которая помимо всего, прочего добавит к себестоимости тонны зерна более 10 тысяч рублей.

А еще же и налоги. Чтоб кормить многочисленную рать дармоедов, обкладывают мужицкую движимую и недвижимую собственность (избу и овцу, яблоневый сад и бесколесную машину) такими налогами, что почище сталинских. Словом, что бы ни взялся считать — волосы дыбом и помутнение в голове. А мужику-то была клятвенно обещана независимость от чиновника, от власти его, от поборов и надзираний сверху. За такую независимость он и голосовал. А какую предложили ему праздновать?

Собственную, т. е. ту, которая освобождает правителей от всякой ответственности перед мужиком-кормильцем, которая позволяет всякому властвующему мародеру обдирать мужика до последней рубашки. Ну, тогда пускай мародеры и устраивают свой пир, пока еще в кресле сидят да пока ключи от амбаров и погребов в их руках.

А мужик, хитро посмеиваясь над пирующим, уже зорко оглядывается: с какой стороны явится к нему Ивашка Болотников. Намеков на это нынче множество. Правда, атаманы пока сплошь кабинетные: районные да областные начальники возглавляют стачечные комитеты, публикуют в газетах грозные ультиматумы, демонстрируют мускулы — велят сливать молоко в корыто поросятам. Мужики приглядываются к атаманам: который наш? который собьет их в толпы и сдвинет на разгон пирующих узурпаторов?

Смеющийся мужик — это предвестник большой драки, поверьте, господа, опыту. Знаете ли вы, например, что бесконечное мелькание на экранах ваших лиц, одутловатых, с мешками под глазами, помутневшими взорами, с гундосо вещающими чревами уже подошло к той черте, за которой насмешка перерастает в гнев? Конечно, вам не остановиться. Вас напролом несет нечистая сила — ну что ж, дело ваше. Стало быть, невысоко цените свои многомудрые головы. Да и то сказать, на политической ярмарке избиратели уже и гроша ломаного за них не дадут. Так что празднуйте независимость от чести и совести на своем валтасаровом пиру, рука судьбы уже пишет на стене огненные слова.

Ограбленный и униженный вами великий народ воздаст каждому по заслугам, и день вашей независимости станет днем вашего величайшего позора. История уже раскрыла чистую страницу и озаглавила будущий текст: «Гнусное предательство», там и место вашим именам. За такую честь, господа, не грех и бокалы поднять в праздничный день. Чокнитесь с сатаной, он среди вас. А мужики… Они закусят корочкой от 15-рублевой буханки оккупационного пайка.

дер. Борки,

Псковская обл.

Иван ВАСИЛЬЕВ