Российские граждане массово узнали о существовании VPN и других средствах обхода блокировок «не от жизни хорошей». Последние 10 лет власти планомерно принимают меры по установлению контроля над российским сегментом сети Интернет и поведением его пользователей. В 2016 году был принят скандальный «пакет Яровой» о хранении информации об интернет-пользователях и предоставлении её государственным органам, в 2019 году — закон «о суверенном интернете», предусматривающего подготовку рунета к потенциальной изоляции от международной сети. С мая 2025 года наблюдаются перебои с интернетом в регионах, что также привлекает внимание населения к средствам обхода. Сейчас о существовании таковых знает даже домохозяйка, которая хочет получить доступ к официально не запрещённому, но «замедленному» видеохостингу YouTube, посмотреть фотографии или пообщаться с соседями и родственниками через сервисы одной признанной в России экстремистской организации. Типичный пользователь VPN в России — это обычный человек, который не занимается экстремизмом, а хочет сохранить доступ к привычному контенту.

Сенатор-единоросс Артём Шейкин сказал, что наказывать планируется только за «намеренный» поиск экстремистской информации; «случайное» нахождение таковой якобы не должно подлежать наказанию. Однако реестр экстремистских материалов сейчас насчитывает порядка 5500 записей, и вряд ли обычный человек будет запоминать его наизусть и регулярно сверяться с обновлениями. В условиях, когда для установления факта поиска достаточно истории запросов, определение, был ли он «намеренным» или «случайным», становится зависящим исключительно от настроения правоохранителей и суда. При этом неизвестно, как быть с теми, кто имеет дело с экстремистской информации по долгу профессии — с учёными, журналистами и публицистами, равно как и с деятельностью тех, кто был включён в реестр террористов и экстремистов, ведущийся Росфинмониторингом без решений суда. Пользователи сети Интернет уже опасаются, что новые статьи КоАП могут привести к появлению на улицах «полиции нравов», досматривающей телефоны, и стать инструментом давления на активистов, инициативных граждан и независимых членов избирательных комиссий. Большие вопросы вызвала и норма о наказаниях за передачу телефонного номера, ведь SIM-карты не для себя приобретают в основном для пожилых и несовершеннолетних членов семьи.

Законопроект, уже прозванный в сети как «о штрафах за VPN», был принят большинством единороссов всего за несколько дней. Авральные темпы его рассмотрения совпадают с агрессивной рекламой приложения Макс, разрабатываемого дочерней компанией VK в качестве «национального мессенджера» и «убийцы Telegram». Вместе с тем кабмин готовит новые органичения на работу сторонних мессенджеров, которые, как предполагается, ударят по Telegram и ещё одному популярному сервису, известному благодаря открыткам от родственников. По некоторым данным, последним пользуются до 70% россиян. Пользователи жалуются, что в Макс отсутствует одна из важнейших функций Telegram — создание каналов, а ведь они часто выступают как информационные ресурсы различных объединений и отдельных людей. Например, в Москве большую активность проявляют каналы инициативных групп жителей, выступающих против уничтожения парков, скверов, лесов. Благодаря таким каналам соседи могут узнавать о новостях по проблемной теме и принимать активное участие в сохранении своих прав. Сейчас же по сообщениям в сети в Максуже готовится перевод школьных бесед, а в случае «успеха» в него могут интегрировать и «электронное голосование».

Попытки перевести пользователей Рунета с «замедленного» YouTube на отечественные платформы уже показал, что власть не может предложить людям достойной альтернативы, которая добровольно переманивала бы людей благодаря качеству, удобству и интересному контенту. В арсенале остался лишь один способ, ставший традиционным — загнать на подконтрольные платформы через запреты и наказания. На очереди после видеохостингов и мессенджеров под запреты могут попасть и интернет-энциклопедии, ведь разговоры о создании национального аналога «Википедии» также ведутся давно.

В интернете есть популярный веб-сериал «Удивительный цифровой цирк». По сюжету сериала несколько людей оказываются заперты в красочном цифровом мире, контролируемом искусственным интеллектом. Электронная машина в лице виртуального распорядителя полностью контролирует жизнь обитателей мира: наделяет их другими телами, даёт новые имена и заставляет участвовать в созданных по собственным представлениям приключениях. Искусственный интеллект считает, что своими действиями он приносит благо игрокам и развлекает их; на деле же люди участвуют в играх против своей воли и не имеют возможности выйти из виртуальной реальности. В первоисточнике, рассказе «У меня нет рта, но я должен кричать», ИИ относится к людям более прозаично — как к врагам, которых нужно вечно наказывать. На заседании Госдумы депутат от КПРФ Алексей Куринный, сравнивая законопроект с другой литературной работой, сказал, что власти реализуют самые нелепые варианты антиутопий. На арене нашего «цифрового цирка» предполагается ставить лишь один номер — палочный патернализм. В современных условиях, когда интернет занимает важную роль, а власть активно переводит социальные службы и государственные услуги в «цифру», быть зрителем, а не участником, станет практически невозможно.

Помимо «закона о штрафах за VPN», Государственная Дума недавно приняла закон о массовом введении цифрового рубля с 1 сентября 2026 года. При этом согласно опросу ВЦИОМ 40% граждан не видят в цифровой валюте никакого преимущества, а 51% не желают её использовать. Результаты опроса заставляют вспомнить майские новости «Известий» о том, что маркировку «Честного знака» оказалось можно купить на знакомом москвичам рынке «Садовод» поштутчно за 3−15 рублей. Возникает вопрос об эффективности принимающихся мер по борьбе как с поддельными товарами в магазинах, так и с экстремизмом, хотя проблемы с некачественной едой и радикальными группами, к примеру, неофашистского и неонацистского толка становятся всё более актуальными. Решать их государство может только вместе с народом, а не против него.